Городок ещё раз.
Jun. 27th, 2011 01:05 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
anna_amargoПросто потому, что пока не отпускает меня, но и писаться не пытается даже. И я делаю всё, что угодно – ищу подходящие фотографии в интернете… Просматриваю ролики с американской рекламой конца шестидесятых годов прошлого века… Сканирую «подробную карту», которую нарисовала когда-то… И всё надеюсь, что – ни сегодня, так завтра – Муза Массачусетса смилостивится надо мною и подарит черничных чернил… А пока – три рассказика… В дополнение к этим вот…
червь под корнями
пятница 22.08.1969
11:45 вечера
дом Хилтонов
Два часа назад в крайне расстроенных чувствах Эндрю Хилтон лёг в свою сиротскую постель... Он включил на ночь потолочный вентилятор, погасил стоявшую на тумбочке у изголовья жёлтую лампу, укрылся одеялом, повернулся на бок, закрыл глаза, но ритуал оказался бессилен - сон не пришёл...
Мистер Хилтон кряхтел и ворочался, простыни постепенно становились влажными от пота - сон всё ещё не собирался приходить, наоборот - улепётывал без оглядки...
В голове мистера Хилтона теснились возбуждённые мысли - каждая хотела оказаться первой, каждая требовала внимания... Эндрю сел в кровати и нажал на потайной выключатель ночника... Бледно-зелёный свет маленькой лампочки, спрятанной за полинявшим бабушкиным зеркалом, превратил спальню в огромную пещеру, напоминающую мистеру Хилтону тайный грот у озера...
Эндрю тяжко вздохнул и отдался размышлениям... Сначала пришла мысль о том, что всё, ныне происходящее, было неизбежно... И отчуждение Энни и события в городе - всё это должно было случиться и вот случилось...
Ведь не вчера жена стала грустной и задумчивой... Мистер Хилтон давно заметил перемены в характере Энни, но они испугали его и он предпочёл делать вид, что ничего не понимает... Ничего сложного в этом не было, даже недруги - республиканцы и крипповские прихвостни - признавали его актёрские способности: никто в Уайт-Лейк-Сити не мог так хорошо выкручиваться из неприятных ситуаций и сохранять при этом лицо и репутацию в неприкосновенности... Улыбка Бартона и позаимствованный у Бронсона взгляд из-под бровей - вот что позволяло Эндрю Хилтону оставаться на плаву в грязной воде местечковой политики... Люди на посту мэра сменяли друг друга, и не всегда это было безболезненно для них, а к его работе никто не мог придраться и каждый новый городской голова назначал мистера Хилтона своим заместителем, доверяя ему при этом самые сложные и щекотливые дела - бюджет и улаживание конфликтов между кланами и Королями... Но, как и миссис Хилтон, город стал стремительно меняться в последнее время... И перемены эти были не к лучшему... Власть Крипкетта и тех, кто вёл свой род от отцов-основателей города на озере Уайт, стремительно таяла. Им на смену пришел Крипп со своими сомнительными людьми и сомнительными идеями... Черничные поля, завезённые первопоселенцами из старого света, зарастали сорной травой и банальной клюквой... Бизнес, не связанный с отдыхом и развлечениями, приходил в упадок... Всё, что можно было купить и приспособить под курорт, было куплено и приспособлено... Даже Хилтону через посредников предлагали продать его рыболовецкое предприятие; Крипп собирался превратить шхуны в прогулочные катера... И, само собой разумеется, в подобной обстановке духовность жителей Уайт-Лейк-Сити увядала, как роза, корни которой изо дня в день точит жирный червь... Никто не приходил на берег озера, никто больше не молился так, как следовало бы...
Эндрю Хилтон снова вздохнул... Он принял решение; мысли его, кажется, успокоились и он мог ещё раз попытаться уснуть...
голубое письмо
суббота 23.08.1969
9:03 утра
дом Эммы Крипкетт
Миссис Крипкетт не признавала колокольчик. Ей было совестно гонять девушку по пустякам и, к тому же, почему-то ей казалась, что своим звонком она отрывает горничную от важных дел... Эмма понимала, что дел важнее болтовни с кухаркой или выщипывания бровей у мисс Качиньской нет, но всё же предпочитала сама искать свои очки и спуститься за чаем тоже не считала зазорным...
Но, проснувшись этим утром, миссис Крипкетт потянулась к тумбочке и позвонила: начавшаяся вчера мигрень набрала за ночь силы и теперь левая половина головы наливалась расплавленным оловом...
-Принесите мне лекарство и стакан воды... - Проговорила миссис Крипкетт слабым голосом, когда Софии, наконец, явилась. - Нет, шторы открывать не надо...
Стоило двери за горничной закрыться, как Эмма откинулась на подушки и заплакала от боли и своего перед болью бессилия. Пульсирующий огонь отзывался на каждый её всхлип новой волной, катящейся вверх - от скулы к виску - и сразу же вниз - к затылку... Таблетка должна была подействовать минут через сорок, и оставалось лишь ждать минуты, когда на смену острой муке придет ватная, отупляющая тишина...
Эмма Крипкетт снова протянула руку и на тумбочке, рядом с колокольчиком и пустым стаканом, нащупала конверт. Она взяла его и поднесла к глазам: бледно-голубой прямоугольник был девственно чист - ни адресов, ни имён... И письмо всё ещё оставалось нераспечатанным - Эмма догадывалась о содержимом и никак не могла решиться проверить свою догадку...
За эту нерешительность младшая сестра Эмили дала ей когда-то обидное прозвище... Миссис Крипкетт, конечно же, не умерла бы с голоду, подобно бедному животному, будучи не в состоянии выбрать какое-нибудь из двух предложенных блюд... Но она была вынуждена согласиться с тем, что эта черта характера здорово портила ей жизнь - Эмма даже замуж вышла не за того человека, которого любила и произошло это только потому, что она не в силах была дать решительный отпор мистеру Биззаку, своему заботливому отцу, настаивавшему на браке с сыном Сэмюэля Крипкетта... Десять месяцев мисс Эмма Биззак мялась и маялась, пока судьба её не решилась сама собой - любимый устал от её холодности и сделал предложение Присциле Армстронг, а ей пришлось идти под венец с Артуром Крипкеттом - других вариантов не было, все в городе знали, что он добивается её руки и никто бы не посмел перейти дорогу наследнику Черничного Короля...
С тех пор многое изменилось: Сэмюэль Крипкетт уже не был самым богатым и самым весомым человеком в Уайт-Лейк-Сити, Черничного Короля сменил Король Курортный; Артур погиб в сорок четвёртом - его самолёт сбили и он, вместе с машиной и тремя членами экипажа, растворился в пучине Атлантического океана; их единственный сын Джеймс совершенно не интересовался медленно крошащимся Королевством и не собирался его спасать - всё, на что Джимми удалось уговорить - это маленькая должность в рекламном отделе принадлежавшего деду предприятия; да и само предприятие, фабрика "Билберри парадайз", ягодные фермы и автопарк, постепенно переходили в чужие руки...
Всё уплывало, всё менялось и только нерешительность и хроническая, изматывающая, высасывающая силы головная боль оставались неизменными в жизни миссис Крипкетт... А сейчас, когда мигрень, пусть всего лишь на несколько часов, но отступала, Эмма собрала всю свою волю в дрожащих пальцах и распечатала, наконец, голубое письмо...
ключи от чужого дома
суббота 23.08.1969
3 пополудни
Бридж-стрит, Бьюти-стрит
Перед тем, как запереть дверь своего дома и отправиться совершать обход "подопечных Господа", Эрик Дарксвил ещё раз взглянул на свои руки...
"Ногти - прелесть!" - сказал он себе и умиротворённо вздохнул...
После обеда и чтения Пруста всё выглядело не таким уж и страшным: он ведь курировал восьмой класс, а, значит, посетить с проповедью о ценности жизни ему предстояло всего четверых. Остальные уехали в Спрингфилд, осматривать памятники истории и культуры.
"Уорвика можно оставить на потом, - прикидывал Эрик, пересекая газон и перешагивая через забор - он всегда сокращал путь, если это было возможно; и нарушение границ частных владений - наименьшее, что его волновало, больше он беспокоился о кучках, оставленных тут и там наглыми уайт-лейкскими псами.., - Да, к Уорвикам можно не заходить, рано или поздно Николас сам явится на дополнительные по геометрии, и я ему заодно объясню и про S равно pR умноженное на (2h плюс a) и про жизнь человеческую в руках Отца Небесного тоже..."
Мистер Дарксвил вышел на Бьюти-стрит и направился к дому Пуперхарта-младшего.
"Уэльшей отослали в Стендфил до понедельника... Боже, я б и сам уехал туда с удовольствием, - продолжал размышлять Эрик, ускоряя шаг, - остаются Максин Салливан и Пэм Пуперхарт... И, слава Создателю мира сего, мне не придется входить в их дом..."
Внучку мера, худенькую рыжеволосую девочку мистер Дарксвил узнал издалека - поэтому и поблагодарил боженьку со всем пылом - она сидела на качелях, установленных во дворе дома... Когда Эрик подошёл ближе, он понял, что сидит она низко наклонивши голову и зажав коленями тонкие пальцы рук...
-Памела, - позвал её учитель. Она подняла лицо, и Эрик увидел то, что ожидал: багровый след ладони на белой коже щеки и скулы...
-Ступай в дом, Памела, - сказал Дарксвил, сознавая, что этому ребёнку нет смысла проповедовать о сохранении Господнего имущества...
Проследив, как Пэм поднимается на крыльцо и открывает дверь, мистер Дарксвил отправился искать её мать, Мизери Пуперхарт... Искать пришлось недолго: Мизери возвращалась из аптеки, Эрик увидел её и поспешил ей навстречу... Сошлись они у мэрии и учитель, крепко ухватив миссис Рональд Пуперхарт за плечо, потащил её в крохотный скверик, отделяющий ратушу от дома Киссеби...
Мизери пыталась вырваться, но Эрик был выше её, шире в плечах и намного сильнее... Он втолкнул её в тень столетних каштанов, прижал к стволу одного из них, приблизил губы к самому её уху и прошептал:
-Если ты ещё раз ударишь её, я приду к тебе ночью и задушу тебя в постели...
После этого он сразу же отпустил миссис Пуперхарт и отступил на несколько шагов. Она опустилась на колени, стала собирать рассыпавшиеся по траве баночки с успокоительными и болеутоляющими пилюлями и складывать всё это добро обратно в крокодиловою сумочку...
Эрик наблюдал за тем, как Мизери суетится и тошнота подступала к его горлу: он понял, как реальна его угроза, он вспомнил вдруг, что ключи от её дома он ей так и не вернул, полгода спустя они всё ещё лежали в столе в его школьном кабинете...
червь под корнями
пятница 22.08.1969
11:45 вечера
дом Хилтонов
Два часа назад в крайне расстроенных чувствах Эндрю Хилтон лёг в свою сиротскую постель... Он включил на ночь потолочный вентилятор, погасил стоявшую на тумбочке у изголовья жёлтую лампу, укрылся одеялом, повернулся на бок, закрыл глаза, но ритуал оказался бессилен - сон не пришёл...
Мистер Хилтон кряхтел и ворочался, простыни постепенно становились влажными от пота - сон всё ещё не собирался приходить, наоборот - улепётывал без оглядки...
В голове мистера Хилтона теснились возбуждённые мысли - каждая хотела оказаться первой, каждая требовала внимания... Эндрю сел в кровати и нажал на потайной выключатель ночника... Бледно-зелёный свет маленькой лампочки, спрятанной за полинявшим бабушкиным зеркалом, превратил спальню в огромную пещеру, напоминающую мистеру Хилтону тайный грот у озера...
Эндрю тяжко вздохнул и отдался размышлениям... Сначала пришла мысль о том, что всё, ныне происходящее, было неизбежно... И отчуждение Энни и события в городе - всё это должно было случиться и вот случилось...
Ведь не вчера жена стала грустной и задумчивой... Мистер Хилтон давно заметил перемены в характере Энни, но они испугали его и он предпочёл делать вид, что ничего не понимает... Ничего сложного в этом не было, даже недруги - республиканцы и крипповские прихвостни - признавали его актёрские способности: никто в Уайт-Лейк-Сити не мог так хорошо выкручиваться из неприятных ситуаций и сохранять при этом лицо и репутацию в неприкосновенности... Улыбка Бартона и позаимствованный у Бронсона взгляд из-под бровей - вот что позволяло Эндрю Хилтону оставаться на плаву в грязной воде местечковой политики... Люди на посту мэра сменяли друг друга, и не всегда это было безболезненно для них, а к его работе никто не мог придраться и каждый новый городской голова назначал мистера Хилтона своим заместителем, доверяя ему при этом самые сложные и щекотливые дела - бюджет и улаживание конфликтов между кланами и Королями... Но, как и миссис Хилтон, город стал стремительно меняться в последнее время... И перемены эти были не к лучшему... Власть Крипкетта и тех, кто вёл свой род от отцов-основателей города на озере Уайт, стремительно таяла. Им на смену пришел Крипп со своими сомнительными людьми и сомнительными идеями... Черничные поля, завезённые первопоселенцами из старого света, зарастали сорной травой и банальной клюквой... Бизнес, не связанный с отдыхом и развлечениями, приходил в упадок... Всё, что можно было купить и приспособить под курорт, было куплено и приспособлено... Даже Хилтону через посредников предлагали продать его рыболовецкое предприятие; Крипп собирался превратить шхуны в прогулочные катера... И, само собой разумеется, в подобной обстановке духовность жителей Уайт-Лейк-Сити увядала, как роза, корни которой изо дня в день точит жирный червь... Никто не приходил на берег озера, никто больше не молился так, как следовало бы...
Эндрю Хилтон снова вздохнул... Он принял решение; мысли его, кажется, успокоились и он мог ещё раз попытаться уснуть...
голубое письмо
суббота 23.08.1969
9:03 утра
дом Эммы Крипкетт
Миссис Крипкетт не признавала колокольчик. Ей было совестно гонять девушку по пустякам и, к тому же, почему-то ей казалась, что своим звонком она отрывает горничную от важных дел... Эмма понимала, что дел важнее болтовни с кухаркой или выщипывания бровей у мисс Качиньской нет, но всё же предпочитала сама искать свои очки и спуститься за чаем тоже не считала зазорным...
Но, проснувшись этим утром, миссис Крипкетт потянулась к тумбочке и позвонила: начавшаяся вчера мигрень набрала за ночь силы и теперь левая половина головы наливалась расплавленным оловом...
-Принесите мне лекарство и стакан воды... - Проговорила миссис Крипкетт слабым голосом, когда Софии, наконец, явилась. - Нет, шторы открывать не надо...
Стоило двери за горничной закрыться, как Эмма откинулась на подушки и заплакала от боли и своего перед болью бессилия. Пульсирующий огонь отзывался на каждый её всхлип новой волной, катящейся вверх - от скулы к виску - и сразу же вниз - к затылку... Таблетка должна была подействовать минут через сорок, и оставалось лишь ждать минуты, когда на смену острой муке придет ватная, отупляющая тишина...
Эмма Крипкетт снова протянула руку и на тумбочке, рядом с колокольчиком и пустым стаканом, нащупала конверт. Она взяла его и поднесла к глазам: бледно-голубой прямоугольник был девственно чист - ни адресов, ни имён... И письмо всё ещё оставалось нераспечатанным - Эмма догадывалась о содержимом и никак не могла решиться проверить свою догадку...
За эту нерешительность младшая сестра Эмили дала ей когда-то обидное прозвище... Миссис Крипкетт, конечно же, не умерла бы с голоду, подобно бедному животному, будучи не в состоянии выбрать какое-нибудь из двух предложенных блюд... Но она была вынуждена согласиться с тем, что эта черта характера здорово портила ей жизнь - Эмма даже замуж вышла не за того человека, которого любила и произошло это только потому, что она не в силах была дать решительный отпор мистеру Биззаку, своему заботливому отцу, настаивавшему на браке с сыном Сэмюэля Крипкетта... Десять месяцев мисс Эмма Биззак мялась и маялась, пока судьба её не решилась сама собой - любимый устал от её холодности и сделал предложение Присциле Армстронг, а ей пришлось идти под венец с Артуром Крипкеттом - других вариантов не было, все в городе знали, что он добивается её руки и никто бы не посмел перейти дорогу наследнику Черничного Короля...
С тех пор многое изменилось: Сэмюэль Крипкетт уже не был самым богатым и самым весомым человеком в Уайт-Лейк-Сити, Черничного Короля сменил Король Курортный; Артур погиб в сорок четвёртом - его самолёт сбили и он, вместе с машиной и тремя членами экипажа, растворился в пучине Атлантического океана; их единственный сын Джеймс совершенно не интересовался медленно крошащимся Королевством и не собирался его спасать - всё, на что Джимми удалось уговорить - это маленькая должность в рекламном отделе принадлежавшего деду предприятия; да и само предприятие, фабрика "Билберри парадайз", ягодные фермы и автопарк, постепенно переходили в чужие руки...
Всё уплывало, всё менялось и только нерешительность и хроническая, изматывающая, высасывающая силы головная боль оставались неизменными в жизни миссис Крипкетт... А сейчас, когда мигрень, пусть всего лишь на несколько часов, но отступала, Эмма собрала всю свою волю в дрожащих пальцах и распечатала, наконец, голубое письмо...
ключи от чужого дома
суббота 23.08.1969
3 пополудни
Бридж-стрит, Бьюти-стрит
Перед тем, как запереть дверь своего дома и отправиться совершать обход "подопечных Господа", Эрик Дарксвил ещё раз взглянул на свои руки...
"Ногти - прелесть!" - сказал он себе и умиротворённо вздохнул...
После обеда и чтения Пруста всё выглядело не таким уж и страшным: он ведь курировал восьмой класс, а, значит, посетить с проповедью о ценности жизни ему предстояло всего четверых. Остальные уехали в Спрингфилд, осматривать памятники истории и культуры.
"Уорвика можно оставить на потом, - прикидывал Эрик, пересекая газон и перешагивая через забор - он всегда сокращал путь, если это было возможно; и нарушение границ частных владений - наименьшее, что его волновало, больше он беспокоился о кучках, оставленных тут и там наглыми уайт-лейкскими псами.., - Да, к Уорвикам можно не заходить, рано или поздно Николас сам явится на дополнительные по геометрии, и я ему заодно объясню и про S равно pR умноженное на (2h плюс a) и про жизнь человеческую в руках Отца Небесного тоже..."
Мистер Дарксвил вышел на Бьюти-стрит и направился к дому Пуперхарта-младшего.
"Уэльшей отослали в Стендфил до понедельника... Боже, я б и сам уехал туда с удовольствием, - продолжал размышлять Эрик, ускоряя шаг, - остаются Максин Салливан и Пэм Пуперхарт... И, слава Создателю мира сего, мне не придется входить в их дом..."
Внучку мера, худенькую рыжеволосую девочку мистер Дарксвил узнал издалека - поэтому и поблагодарил боженьку со всем пылом - она сидела на качелях, установленных во дворе дома... Когда Эрик подошёл ближе, он понял, что сидит она низко наклонивши голову и зажав коленями тонкие пальцы рук...
-Памела, - позвал её учитель. Она подняла лицо, и Эрик увидел то, что ожидал: багровый след ладони на белой коже щеки и скулы...
-Ступай в дом, Памела, - сказал Дарксвил, сознавая, что этому ребёнку нет смысла проповедовать о сохранении Господнего имущества...
Проследив, как Пэм поднимается на крыльцо и открывает дверь, мистер Дарксвил отправился искать её мать, Мизери Пуперхарт... Искать пришлось недолго: Мизери возвращалась из аптеки, Эрик увидел её и поспешил ей навстречу... Сошлись они у мэрии и учитель, крепко ухватив миссис Рональд Пуперхарт за плечо, потащил её в крохотный скверик, отделяющий ратушу от дома Киссеби...
Мизери пыталась вырваться, но Эрик был выше её, шире в плечах и намного сильнее... Он втолкнул её в тень столетних каштанов, прижал к стволу одного из них, приблизил губы к самому её уху и прошептал:
-Если ты ещё раз ударишь её, я приду к тебе ночью и задушу тебя в постели...
После этого он сразу же отпустил миссис Пуперхарт и отступил на несколько шагов. Она опустилась на колени, стала собирать рассыпавшиеся по траве баночки с успокоительными и болеутоляющими пилюлями и складывать всё это добро обратно в крокодиловою сумочку...
Эрик наблюдал за тем, как Мизери суетится и тошнота подступала к его горлу: он понял, как реальна его угроза, он вспомнил вдруг, что ключи от её дома он ей так и не вернул, полгода спустя они всё ещё лежали в столе в его школьном кабинете...
