Про гадающего на Карре барона...
Jan. 14th, 2018 10:43 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
anna_amargoСижу над Каррой. Туплю третий час подряд над не самым сложным вопросом. Ледяными руками снова и снова трогаю два ряда карточек, выложенных на обложку блокнота, но ответ в голове складывается вялый. Ускользающий и приблизительный.
Прислушиваюсь к себе и, кажется, понимаю, что начинаю заболевать. Чем-то противным, простудным. Глотаю горсть разных таблеток. Эм, сидящий в вайбере передо мною, спрашивает сурово: «Зачем?» «Что зачем, Эм?» - Туплю я и над этим вопросом. «Зачем ты таблетки пьёшь, если ещё не знаешь, кто из нас сейчас собирается взять и заболеть? Может это мне нужно пить.» «Может и тебе.» «Может.» «Может.»
Ну, то есть, да. Причин заболеть на этой неделе больше всё-таки у него. Ведь это не я моталась с континента на остров и назад с острова на континент, не я шлялась по многолюдным местам, не я целовалась взасос с четырнадцатью людьми, и не я плавала в Шпрее. Это не я в общем...
Но сейчас я дотягиваюсь. Ложусь телом в тело его. И у меня ощущение, что Эм — это и есть всегда я. Тоже я. Только я. По всякому и по разному. Но я присутствую постоянно.
Я говорю: «Очень болит голова.» Я не могу продолжить, определив, чья именно так сильно болит голова. Я прикладываю руку ко лбу и не совсем понимаю — чья именно это рука.
Эм говорит: «Бросай всё. Побудь со мною сейчас.» И я оставляю карточки разложенными на блокноте, и отправляюсь в длительное путешествие по его кровеносной системе. Как кислород. Как сахар. Растворяясь в нём, теряя в нём свою боль.
«Знаешь, в чём главный прикол?» - Продолжает он разговаривать с тем, чего уже не существует почти, что в нём почти растворилось.
Я пытаюсь вынырнуть: «В чём?» И Эм говорит: «В том, что я сейчас, глядя на эти вот карточки, прекрасно понимаю ответ Карра Аррам на тот вопрос, который ты им задавала...»
Прислушиваюсь к себе и, кажется, понимаю, что начинаю заболевать. Чем-то противным, простудным. Глотаю горсть разных таблеток. Эм, сидящий в вайбере передо мною, спрашивает сурово: «Зачем?» «Что зачем, Эм?» - Туплю я и над этим вопросом. «Зачем ты таблетки пьёшь, если ещё не знаешь, кто из нас сейчас собирается взять и заболеть? Может это мне нужно пить.» «Может и тебе.» «Может.» «Может.»
Ну, то есть, да. Причин заболеть на этой неделе больше всё-таки у него. Ведь это не я моталась с континента на остров и назад с острова на континент, не я шлялась по многолюдным местам, не я целовалась взасос с четырнадцатью людьми, и не я плавала в Шпрее. Это не я в общем...
Но сейчас я дотягиваюсь. Ложусь телом в тело его. И у меня ощущение, что Эм — это и есть всегда я. Тоже я. Только я. По всякому и по разному. Но я присутствую постоянно.
Я говорю: «Очень болит голова.» Я не могу продолжить, определив, чья именно так сильно болит голова. Я прикладываю руку ко лбу и не совсем понимаю — чья именно это рука.
Эм говорит: «Бросай всё. Побудь со мною сейчас.» И я оставляю карточки разложенными на блокноте, и отправляюсь в длительное путешествие по его кровеносной системе. Как кислород. Как сахар. Растворяясь в нём, теряя в нём свою боль.
«Знаешь, в чём главный прикол?» - Продолжает он разговаривать с тем, чего уже не существует почти, что в нём почти растворилось.
Я пытаюсь вынырнуть: «В чём?» И Эм говорит: «В том, что я сейчас, глядя на эти вот карточки, прекрасно понимаю ответ Карра Аррам на тот вопрос, который ты им задавала...»
