Жила-была Зоя,
Dec. 24th, 2009 01:00 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
anna_amargoназванная Зоей в честь великомученицы-комсомолки, той, которая не отреклась и не предала. Имя Зое дала мама, Евгения Мануэлевна, женщина изо льда и стали, неспособная прощать и идти на компромиссы.
Папа Зои, Леонид Иванович, не раз обмороженный маминой холодностью и часто разбивавший себе лоб о её твёрдые убеждения, однажды собрал чемодан и переехал жить на другой конец города, к женщине потеплее и помягче… Сразу же после этого мама настоятельно посоветовала Зое забыть о том, что у неё есть отец, и даже имя подлого отступника стереть из памяти на веки вечные.
Зоя попыталась, но не смогла. Она пошла в дедову испанскую породу – слишком много сомнений, слишком много горечи… Черное, оливковое, с шоколадной глазурью… Взрывоопасная смесь, лишь слегка прикрытая маминым воспитанием – не лениться, не сдаваться, не идти на попятную, не жалеть и, конечно же, никогда и ни за что никому ничего не прощать… Понятное дело, постепенно охлаждавшаяся и металлизировавшаяся Зоя ещё издалека отпугивала потенциальных друзей и возможных кавалеров. Зато карьеру делала успешно и ни от кого не зависела.
Но, когда мама умерла (вдруг сделала шаг назад от плиты, на которой варился суп, схватилась за грудь и медленно осела на пол) Зоя впала сначала в депрессию, а потом в панику – до неё вдруг дошло, что она осталась одна. Совершенно одна.
Тогда Зоя стала разыскивать папу. Через маминых двоюродных тёток, через его старых сослуживцев, через городскую справочную службу она нашла адрес. И, не дав себе времени на раздумья, села за руль и поехала искать его улицу и его дом.
Квартиру, где жил папа, Зоя нашла без труда. Вот только папа там больше не жил. Дверь ей открыла с трудом передвигающаяся, седая женщина. Та самая. К которой сбежал когда-то отец. Которая прожила с ним всего девять лет и не нажила детей. Которая давно его похоронила.
И которая Зою приняла, как родную. Потому что обе они любили Леонида Ивановича, и потому, что им друг перед другом не нужно было притворяться сильными и не страшащимися потерять кого-то любимого…
Папа Зои, Леонид Иванович, не раз обмороженный маминой холодностью и часто разбивавший себе лоб о её твёрдые убеждения, однажды собрал чемодан и переехал жить на другой конец города, к женщине потеплее и помягче… Сразу же после этого мама настоятельно посоветовала Зое забыть о том, что у неё есть отец, и даже имя подлого отступника стереть из памяти на веки вечные.
Зоя попыталась, но не смогла. Она пошла в дедову испанскую породу – слишком много сомнений, слишком много горечи… Черное, оливковое, с шоколадной глазурью… Взрывоопасная смесь, лишь слегка прикрытая маминым воспитанием – не лениться, не сдаваться, не идти на попятную, не жалеть и, конечно же, никогда и ни за что никому ничего не прощать… Понятное дело, постепенно охлаждавшаяся и металлизировавшаяся Зоя ещё издалека отпугивала потенциальных друзей и возможных кавалеров. Зато карьеру делала успешно и ни от кого не зависела.
Но, когда мама умерла (вдруг сделала шаг назад от плиты, на которой варился суп, схватилась за грудь и медленно осела на пол) Зоя впала сначала в депрессию, а потом в панику – до неё вдруг дошло, что она осталась одна. Совершенно одна.
Тогда Зоя стала разыскивать папу. Через маминых двоюродных тёток, через его старых сослуживцев, через городскую справочную службу она нашла адрес. И, не дав себе времени на раздумья, села за руль и поехала искать его улицу и его дом.
Квартиру, где жил папа, Зоя нашла без труда. Вот только папа там больше не жил. Дверь ей открыла с трудом передвигающаяся, седая женщина. Та самая. К которой сбежал когда-то отец. Которая прожила с ним всего девять лет и не нажила детей. Которая давно его похоронила.
И которая Зою приняла, как родную. Потому что обе они любили Леонида Ивановича, и потому, что им друг перед другом не нужно было притворяться сильными и не страшащимися потерять кого-то любимого…
