Про форменное скотство...
Dec. 5th, 2013 12:18 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
anna_amargoПредыстория (для тех, кто не в курсе): раньше мой брат жил в Украине, но уже больше 10 лет брат мой живёт в Италии. У брата есть сын, болеющий гемофилией. Здесь врачи говорили: «Он безнадёжен», там мальчику подобрали такую схему лечения, что заболевания своего он не замечает почти — даже занимается спортом (и не шахматами, между прочим, а контактными единоборствами)...
Ну, а теперь история. Не о брате моём. А о том, как мой брат — отправившись с сыном на очередной плановый осмотр в Свою Любимую Клинику — познакомился там с женщиной из России. Назовём её Аллой.
У Аллы тоже есть сын (пусть будет Ваня) — лет на пять младше Володи, племянника моего. У Вани — тот же диагноз. Положение — почти что плачевное. От кровоизлияний распухли колени, мальчик почти не ходит, очень слабый и ему очень больно.
Но это всё — тоже затравка. Отрава же в той истории, которую Алла Оливеру вчера рассказала. Истории о том, как мама с сыном в Италии вдруг оказались.
Алла когда-то замужем побывала. Ребёнка там родила. Но как только муж её узнал, что у ребёнка такой вот страшный диагноз — он собрал сумки и смылся, Алле сказав, что его тонкая душевная организация не позволяет ему ежедневно смотреть на муки дитяти. Да ещё напоследок обвинив бедную Аллу во всех смертных грехах (кто хоть чуть-чуть знает о гемофилии, тот поймёт — что он имел в виду)...
В общем, Алла осталась одна с ребёнком больным. Работала на трёх работах, лечила сына на все те деньги, которые зарабатывала. Бывший муж не появлялся, не звонил, не интересовался, и деньгами ей, естественно, тоже не помогал.
Алла уже собиралась было впасть в отчаяние и пойти утопиться, но тут подруга её, работающая метрдотелем в какой-то хорошей гостинице, познакомила её с итальянцем, пусть зовут его Паоло.
Итальянец пожилой (старше Аллы лет на 20, наверное), состоятельный, основательный. Он в Аллу влюбился и готов был на ней жениться и забрать её с сыном в Италию. И не на каникулы, а навсегда, кажется...
Алла с сыном даже съездили в начале июня в Рим. Попали в клинику, обследование прошли, пролечились. Мальчик за две недели прямо на глазах изменился.
И Алла — вдохновлённая чудом и посылая Боженьке молитвы за врачей, за мужчину, влюблённого в неё, и за всю, блин, Италию — взяла сына подмышку и вернулась домой — собирать документы для переезда в другую страну на себя и на сына.
И вот тут ей понадобилось получить согласие от Ваниного от отца — на выезд его ребёнка биологического за пределы страны.
И вот тут возник бывший муж. Который сказал, что никогда не позволит на чужбину вывезти сына. Ну, может быть, и позволит, если Алла отдаст ему обе свои квартиры и дачу (одну квартиру купили Алле родители, когда она вышла замуж, вторую завещала ей её покойная бабушка, как досталась ей дача — умалчивает история, но подозреваю, что муж к покупке её тоже отношения не имел никакого)...
Алла, естественно, слегка удивилась — ведь она собиралась — уехав в Италию — всё это сдавать квартирантам и иметь таким образом хоть какие-то деньги, чтобы не зависеть в чужой стране только от милости Паоло.
Она пыталась говорить с бывшим мужем, объясняла ему это на пальцах. Она говорила с мамой бывшего мужа, рассказывая, что любая задержка для Вани вредна и отнимает у него шансы на нормальную жизнь. Она даже с новой женой мужа бывшего говорила, на жалось давя материнскую. Хрен там — все ей хором сказали: «Перепишешь недвижимость и катись хоть на край света вместе с сыночком своим!»
Алла поплакала и переписала, естественно (потому, что курс леченья прописан и ей на всё и про всё было дано пять недель, а это не тот срок, в который можно судиться и лишать родительских прав неразумного бывшего мужа). Она отдала всё и уехала на новую родину с тремя сотнями евро в кармане.
Сейчас — уже четыре месяца — она живёт с сыном в Риме у Паоло. Работы у неё, конечно же, нет, медицинской страховки тоже. Лечение Вани итальянец оплачивает из своего кармана, частную школу — так же.
И, в общем-то, можно сказать, что им — Алле с Ваней — повезло очень сильно. Но она постоянно боится, что Паоло надоест о ней с сыном заботиться, и они с ребёнком останутся на улице в чужом городе, в незнакомой стране и без копейки в кармане. И её можно понять — как человек, переживший предательство, она имеет право на страхи.
А самое мерзкое то, что — по слухам, доходящим в Рим от Аллыных подружек, в России оставшихся — её бывший муж и родня его полощут бельё её грязное. Рассказывая всем знакомым, что Алла променяла на х...й итальянский Родину и что ей наплевать на сына, раз она вывезла его из страны, лишив счастья общаться с папой родным, его любящим...
Вот как это называется, если не скотство форменное? Нет, я, конечно, не на столько наивная, чтоб верить в во всеобщую доброту, но такие вот штуки выводят меня из меня... И — пока я в себя не приду — мне тошно и тошно и тошно...
Ну, а теперь история. Не о брате моём. А о том, как мой брат — отправившись с сыном на очередной плановый осмотр в Свою Любимую Клинику — познакомился там с женщиной из России. Назовём её Аллой.
У Аллы тоже есть сын (пусть будет Ваня) — лет на пять младше Володи, племянника моего. У Вани — тот же диагноз. Положение — почти что плачевное. От кровоизлияний распухли колени, мальчик почти не ходит, очень слабый и ему очень больно.
Но это всё — тоже затравка. Отрава же в той истории, которую Алла Оливеру вчера рассказала. Истории о том, как мама с сыном в Италии вдруг оказались.
Алла когда-то замужем побывала. Ребёнка там родила. Но как только муж её узнал, что у ребёнка такой вот страшный диагноз — он собрал сумки и смылся, Алле сказав, что его тонкая душевная организация не позволяет ему ежедневно смотреть на муки дитяти. Да ещё напоследок обвинив бедную Аллу во всех смертных грехах (кто хоть чуть-чуть знает о гемофилии, тот поймёт — что он имел в виду)...
В общем, Алла осталась одна с ребёнком больным. Работала на трёх работах, лечила сына на все те деньги, которые зарабатывала. Бывший муж не появлялся, не звонил, не интересовался, и деньгами ей, естественно, тоже не помогал.
Алла уже собиралась было впасть в отчаяние и пойти утопиться, но тут подруга её, работающая метрдотелем в какой-то хорошей гостинице, познакомила её с итальянцем, пусть зовут его Паоло.
Итальянец пожилой (старше Аллы лет на 20, наверное), состоятельный, основательный. Он в Аллу влюбился и готов был на ней жениться и забрать её с сыном в Италию. И не на каникулы, а навсегда, кажется...
Алла с сыном даже съездили в начале июня в Рим. Попали в клинику, обследование прошли, пролечились. Мальчик за две недели прямо на глазах изменился.
И Алла — вдохновлённая чудом и посылая Боженьке молитвы за врачей, за мужчину, влюблённого в неё, и за всю, блин, Италию — взяла сына подмышку и вернулась домой — собирать документы для переезда в другую страну на себя и на сына.
И вот тут ей понадобилось получить согласие от Ваниного от отца — на выезд его ребёнка биологического за пределы страны.
И вот тут возник бывший муж. Который сказал, что никогда не позволит на чужбину вывезти сына. Ну, может быть, и позволит, если Алла отдаст ему обе свои квартиры и дачу (одну квартиру купили Алле родители, когда она вышла замуж, вторую завещала ей её покойная бабушка, как досталась ей дача — умалчивает история, но подозреваю, что муж к покупке её тоже отношения не имел никакого)...
Алла, естественно, слегка удивилась — ведь она собиралась — уехав в Италию — всё это сдавать квартирантам и иметь таким образом хоть какие-то деньги, чтобы не зависеть в чужой стране только от милости Паоло.
Она пыталась говорить с бывшим мужем, объясняла ему это на пальцах. Она говорила с мамой бывшего мужа, рассказывая, что любая задержка для Вани вредна и отнимает у него шансы на нормальную жизнь. Она даже с новой женой мужа бывшего говорила, на жалось давя материнскую. Хрен там — все ей хором сказали: «Перепишешь недвижимость и катись хоть на край света вместе с сыночком своим!»
Алла поплакала и переписала, естественно (потому, что курс леченья прописан и ей на всё и про всё было дано пять недель, а это не тот срок, в который можно судиться и лишать родительских прав неразумного бывшего мужа). Она отдала всё и уехала на новую родину с тремя сотнями евро в кармане.
Сейчас — уже четыре месяца — она живёт с сыном в Риме у Паоло. Работы у неё, конечно же, нет, медицинской страховки тоже. Лечение Вани итальянец оплачивает из своего кармана, частную школу — так же.
И, в общем-то, можно сказать, что им — Алле с Ваней — повезло очень сильно. Но она постоянно боится, что Паоло надоест о ней с сыном заботиться, и они с ребёнком останутся на улице в чужом городе, в незнакомой стране и без копейки в кармане. И её можно понять — как человек, переживший предательство, она имеет право на страхи.
А самое мерзкое то, что — по слухам, доходящим в Рим от Аллыных подружек, в России оставшихся — её бывший муж и родня его полощут бельё её грязное. Рассказывая всем знакомым, что Алла променяла на х...й итальянский Родину и что ей наплевать на сына, раз она вывезла его из страны, лишив счастья общаться с папой родным, его любящим...
Вот как это называется, если не скотство форменное? Нет, я, конечно, не на столько наивная, чтоб верить в во всеобщую доброту, но такие вот штуки выводят меня из меня... И — пока я в себя не приду — мне тошно и тошно и тошно...
