Жил-был Симоне,

который никак не мог выйти из тени своего старшего брата. Не смотря даже на то, что брат был форменный дрыщ и общая площадь его тени не превышала площади экрана нового телевизора, того самого, который Симмо подарил родителям на Рождество.

Как же он ненавидел эти семейные праздники, на которые съезжались многочисленные родственнички, не привыкшие держать язык прижатым к нёбу и не способные отказать себе в удовольствии ущипнуть бедняжку Симоне хотя бы разочек.

«Ты не такой настойчивый, племянничек!», «Ты недостаточно гибкий, крестник!», «Посмотри на старшего брата – вот кто добьется всего, чего захочет, а ты так и будешь сидеть до конца своей жизни на банке в римской заднице, воображая себя звездой!» - Всё это Сим слышал сотни раз в различных вариациях и с каких-то пор даже перестал реагировать на щипки и покусывания. Он предпочитал улучить момент и, отлучившись от овального стола, заваленного яствами и заставленного напитками, пробраться в спальню родителей и полежать в темноте на их огромной кровати.

Однажды, проделывая этот английский трюк, Симоне обнаружил, что не он один знает путь в тихую гавань. Подойдя к неплотно прикрытой двери он увидел в щель старшего брата, полулежащего на горе атласных подушек и разговаривающего по телефону.

«Нет, - шепотом говорил дрыщ, - нет, я не смогу приехать… Я хочу… Безумно хочу… Но я не смогу… Я не вырвусь отсюда… Ты даже не представляешь, какой здесь сумасшедший дом… Собрался весь зоопарк… Они не отпустят меня… Нет… Я тоже тебя люблю… Я тоже за тобой скучаю… Да… До встречи, дорогой…»

После последней подслушанной фразы Симоне стало дурно – до него вдруг дошло, что всю оставшуюся жизнь ему придется хранить тайну старшего брата и оберегать его самого… Про то, чтоб попытаться выпрыгнуть из его тени и речи уже быть не может…

Теперь так и приходится Симмо жить ромашкой под дубом. «Потому, что роднее старшего брата у меня нет никого!» - Думает он.

«Потому, что он дрыща считает немножечко больным и соперничество с инвалидом находит постыдным…» - Кажется мне…